Шарф для Дома

 

Шарф для Дома

 

Как-то раз под кроватью в картонной коробке бабушка нашла спицы и клубок красных ниток. В эту коробку она засовывала всё, что когда-нибудь может пригодиться. Бабушка устроилась в кресле, включила лампу и принялась набирать петли. Дело шло туго: нитки путались, спицы неуклюже позвякивали друг об друга. Кое-как бабушка справилась с первым рядом. Потом со вторым. Довязав третий, она устало опустила на колени руки. Пальцы болели от напряжения. Да, давно она не брала в руки спицы, а ведь когда-то обвязывала всю семью: рукавицы, носки, жилетки, даже скатерти – и те вязала. А теперь кому?

Вдруг дверь распахнулась. В дом влетела девочка. Она плюхнула на стол пузатый пакет, уселась на подлокотник рядом с Бабушкой и затараторила:

- Бабушка, там тебе мама апельсинов прислала. А думаешь, кто быстрее ползает гусеница или улитка? Мама сказала, купаться нельзя больше, зато клещи исчезли. Мы теперь с Игорем, моим другом, по траве с горы катаемся. Прямо кувырком, представляешь!

Девочка тихонько засмеялась. Тоненькая рыжая косичка затряслась и защекотала бабушкину щёку. Веснушки на носу внучки смешно зашевелились. Бабушка кивала и думала: «Свяжу-ка я шарф. Скоро осень, а Алёнка с голым горлом…». Но тут Алёнка заметила спицы:

- Что это у тебя? Вяжешь?

- Не знаю, что и получится, - покачала головой бабушка.

- А кому?

«Тебе», - хотела сказать бабушка, но Алёнка опять затараторила:

- Если мне, то я носить не буду. У нас в классе шарфов никто не носит.

- А что носят?

- Манишки или шапку-шлем. Шарфы сейчас не модно. И не удобно. Это раньше их носили, пока не придумали вещи в магазине покупать. Всё, бабулечка, я побежала. Меня там Игорь с великами ждёт. Он предлагает и в школу потом на великах, только мама, наверно, не разрешит.

Последние слова Алёнка прокричала уже из коридора. В окне мелькнула рыжая макушка и загорелое лицо мальчишки с ссадиной на лбу.

- Что ж, - вздохнула бабушка, - может кому-нибудь другому пригодится.

И принялась вязать четвёртый ряд. За окном совсем стемнело, кукушка в часах давно прокуковала полночь, а бабушка всё вязала. Шарф уже касался пола. Кончики спиц быстро мелькали. Движения стали чёткими, ритмичными. Больше не приходилось вглядываться в каждую петельку. Пальцы вспомнили и теперь сами знали, что делать.

Раз петля, два петля… Плавно текут мысли. Бабушке вспомнилось детство. Вот она бежит босиком по влажной траве. Вокруг стрекочут кузнечики.  Сейчас она насобирает земляники, вон кустики вдоль тропинки, а потом побежит купаться. Впереди ещё целое лето и длинная-длинная жизнь. Длинная, как этот шарф.

«Шарф? Ой! Что такое?», - бабушка очнулась от мыслей. Закончились красные нитки.

- Где-то у меня ещё были, - бормотала она, роясь под кроватью в коробке.

Нитки действительно нашлись – целых пять клубков, только все разных цветов: синий, зелёный, коричневый, жёлтый и просто серый.

Бабушка прикрыла форточку. «Холодает», - подумала она. Потом уселась в кресло, взяла вязание и снова стала вспоминать. Первое сентября. За спиной новый ранец с двумя металлическими застёжками. На голове белый бант. Вот они идут с мамой и папой в школу. Хмурится небо. Холодный ветер задувает под болоньевую куртку. А сзади робко, стараясь, чтобы его не заметили, плетётся соседский мальчишка. Бабушка ещё не знает, что завтра он наберётся смелости и наконец-то скажет: «Давай понесу твой портфель, а?». Она прижимается к рукаву маминого плаща, прячет улыбку. А мама снимает с шеи лёгкий прозрачный шарф и наматывает дочке на шею. Ах, как он пахнет духами!

Бабушка вязала семь дней и ещё семь дней. Закончились синие нитки. И зелёные. Коричневые и жёлтые тоже закончились. Остались только серые.

Иногда прибегала Алёнка. Удивлялась:

- Ууу, какой длинный! Кому такой?

- Не знаю, - тихо отвечала бабушка.

Шарф получался, и правда, слишком длинным. Он спускался с бабушкиных колен на пол, тянулся через порог на кухню, заворачивался в петлю под столом. От клубка серых ниток остался шарик размером с мячик-попрыгун.

Лето отступало. Как-то бабушка увидела, что с ветки сорвался и замельтешил в воздухе жёлтый лист. Однажды вечером ветер особенно разбушевался. Бабушка вытащила из шкафа шерстяные носки и тёплую кофту. И всё равно замёрзла. Затопить бы печь, да попробуй выйди за дровами.

Только бабушка принялась вязать, как вдруг стало происходить что-то странное. Затрясся пол. Потом стол и настольная лампа на нём. Затряслось кресло вместе с бабушкой, стены, люстра на потолке. Всё затряслось! Потрескалась побелка на печке. Попадали сапоги у порога. Вешалка с куртками соскочила с петли и повисла на одном гвозде. 

- Спасите! – закричала бабушка, - землятресение!

Вдруг всё вокруг перестало дрожать. Бабушка в недоумении огляделась:

- Но я же видела. Вон и побелка отвалилась.

Снова всё дрогнуло и затряслось мелкой дрожью.

- Да что же это! – воскликнула бабушка.

Тряска снова резко прекратилась. Бабушка поправила очки. Решила посмотреть снаружи. Накинула куртку и вышла на улицу. Только она сошла с крыльца, дом снова задрожал. Но бабушку больше не трясло. Она твёрдо стояла на земле. Дом же, как будто перестав сдерживаться, трясся, как в лихорадке.

- Да ты же совсем замёрз! – всплеснула руками бабушка, - ах, я старая, сама кофту надела, носки, а дому-то дому как согреться?

Бабушка забежала на крыльцо, с трудом ухватилась за ручку, открыла дверь. кое-как, шатаясь, добрела до кресла. Дом дрожал. Гремела посуда в шкафу, одна чашка вывалилась и звонко разлетелась на мелкие кусочки. Бабушка схватила спицы и довязала последний ряд.

- Всё! Шарф готов!

Бабушка выбежала на улицу, таща за собой красно-сине-зелёно-коричнево-жёлто-серый шарф. Она вытащила из сарая деревянную лестницу, залезла на крышу и обмотала шарф вокруг дома. Дом глубоко вздохнул и перестал дрожать.

- Сейчас печку затопим, - заторопилась бабушка. Она принесла в дом охапку дров и стала разжигать бересту в печи. Вот только дверь закрыть забыла. Дом тихонько, стараясь не скрипеть, сам затворил дверь. Ему тоже хотелось согреть свою бабушку.

 

 

Давно не виделись, Дюша

 

У Леры пропал котёнок. Весёлый косолапый Дюша. Лера была счастлива, когда получила его. Из рук в руки. Из папиных – в свои. Котёнок почти поместился в её ладонях. Только дрожащие лапки разъезжались и неокрепшими коготками царапали кожу. Совсем не больно, только уж очень беспомощно. Лере хотелось сжать его в комочек и прижать к себе сильно-сильно. Но нельзя! «Какой он хрупкий», - думала с нежностью девочка, гладила пальцем между ушами и шептала:

- Малыш, малыш...

Такой маленький. Гораздо меньше её, Леры. А ведь ещё недавно девочка с грустью думала, что она самая маленькая в их семье. И даже в садике все ребята выше ростом. Котёнок пищал и щекотал ладонь мокрым розовым носом. Лера поставила перед ним блюдце с молоком. Котёнок тыкался в блюдце плоской мордочкой, булькал и захлёбывался. И только через несколько дней научился лакать.

Понемногу котёнок привык к новой хозяйке, повеселел и окреп. Лера привязала к шнурку бумажку и бегала по квартире. Дюша гонялся за бумажкой, на поворотах его заносило, он падал и снова вскакивал. Иногда он крутился, пытаясь поймать свой хвост. Голова быстро начинала кружится, и Дюша садился, растопырив лапки, растерянно глядя вокруг. Лера смеялась и осторожно его гладила. Он был похож на маленького незадачливого медвежонка. Лера однажды видела в зоопарке, как медвежата катались со снежной горы. Гора находилась далеко от ограждения, и издалека они напоминали котят. «Все малыши чем-то похожи», - думала девочка, любуясь котёнком.

Два дня назад с Дюшей что-то случилось. Он больше не играл, не ел, а только лежал на боку и тяжело дышал. Круглое брюшко поднималось и опускалось, поднималось и опускалось. Лера гладила это брюшко, почти не касаясь, боясь потревожить.

– Что с ним, мама? – спрашивала она, - папа, что с ним?

Ни мама, ни папа не знали. Папа позвонил куда-то. Мама оделась, поцеловала Леру, завернула котёнка в наволочку и сказала, что папа записал его к доктору. Доктор вылечит котёнка.

- А ты дома подожди, - сказал папа. И они ушли.

И Лера ждала. Очень ждала. А потом мама и папа пришли. Лера выскочила к ним, только…

- А где Дюша?

Папа отвел взгляд, а мама сказала:

- Он убежал.

- Как? Он же маленький. Разве вы не смогли бы его догнать, если бы побежали?

- Его доктор вылечил, и он, знаешь, какой прыткий стал. Как выпрыгнул у меня из рук и под дом. А там кошка его сразу вылизывать начала. Наверное, его мама. Теперь им вместе хорошо живётся.

Лера взглянула на папу. Он хмурился и дёргал ботинки – они никак не снимались.

- Папа?

- Ну что? Говорят, убежал!

Папа ушёл на кухню, включил воду и загремел посудой.

Лера не плакала. Она причёсывала кукол, складывала пазлы, смотрела мультики. Потом помыла Дюшино блюдечко и убрала его в шкаф. Ещё немного послонялась по квартире просто так. Наконец, почистила зубы и легла в кровать.

Спать совсем не хотелось. И ничего не хотелось. Пришла мама и долго гладила по голове. Лера закрыла глаза и уснула. Вихри снега закружились над головой. Леру несло-несло. Зубы стучали от холода. Мороз щипал щёки и нос. Лера засунула руки в карманы. Меховые карманы. «На мне шубка, - поняла девочка, - и шапка». Мне должно быть тепло, отчего же одежда совсем не греет?

Буря закружила её сильнее. Она бросала девочку в сугроб вниз лицом, снова поднимала её и швыряла. «Нет сил, - взмолилась Лера, - у меня нет сил терпеть этот холод. Оставь меня, Буря».

- Ха-ха-ха! – захохотала Буря и бросила девочку на лёд. Гладкий, холодный. Лера попыталась встать, но поскользнулась и упала.

- Ууууу, - подула ей в спину безжалостная Буря.

«Нельзя здесь жить. Нельзя – холодно!», - заплакала Лера. Слёзы хрусталиками замерзали прямо на щеках.

Что-то тёплое и шершавое ткнулось в шею. Что-то большое и мягкое подтолкнуло в бок.

Лера подняла голову и увидела морду белого медведя. Зверь возвышался над ней, как огромная гора. «Таких и медведей-то не бывает», - подумала девочка, но почему-то не испугалась. Ей стало спокойно, всё потеплело внутри. Лера обхватила его морду рукой и встала. Что-то было знакомое в глазах, во всей большой мохнатой голове животного.

- Ты кто?

- Я Дюша, - медведь подул на замёрзшие пальцы девочки, и они вмиг отогрелись.

- Дюша? Мой котёнок?

- Да, твой котёнок, - медведь грустно и ласково смотрел на девочку.

- Так вон куда ты убежал. Далекооо. Почему же ты теперь медведь?

- Медведи такие большие! И я стал большим. Видишь?

- Разве ты не хочешь больше быть моим котёнком?

- Что ты! Мне нравилось быть твоим котёнком.

- Ты придёшь ко мне? – спросила Лера и погладила Дюшу между ушей, только теперь не одним пальцем, как раньше, а всей ладошкой.

- Теперь я не помещусь у тебя дома, - вздохнул медведь, - а здесь видишь, какой простор! Мне здесь хорошо.

Лера огляделась кругом: бело до горизонта. И уже не холодно, а только свежо и радостно.

 - Ууууу, - гудела вдалеке неугомонная Буря.

- А давно мы не виделись, правда? – улыбнулась девочка.

- Правда, - вздохнул медведь, - целую вечность, - и стал рассыпаться в пушистый снег. Буря опять взвыла и разнесла снег по белоснежной пустыне.

Лера вздрогнула и проснулась. Мама всё ещё сидела рядом.

- Мама! – вскрикнула Лера и зарыдала.

- Ничего, дочка, всё пройдёт, - мама сгребла дочку вместе с одеялом и качала её, качала. Лера долго плакала. Навзрыд, до боли в груди. Потом всё тише-тише и затихла. Она устроилась поудобнее в коконе одеяла. Ей стало уютно и спокойно в маминых объятьях. Так хорошо и тепло в толстых мягких стенках. И так далеко эта снежная буря, что даже и не верится, что была.

(2022 г.)