Мальчишки

На озере

Над озером стоят запахи лесных трав, цветов и стоялой воды. Галдят лягушки. Низко летают стрижи, бабочки, стрекозы, мошкара…

Вадим любуется перевёрнутым в воде вечерним пейзажем. Потом смотрит на неподвижный поплавок, за которым пристально следит младший брат Санька, и с бидоном отправляется по тропинке к роднику.

На другом берегу, среди деревьев у родника, он вдруг замечает незнакомую девочку в розовом платье. Девочка наполняет флягу водой. Когда прозрачная струйка стекает по тонкой руке и брызгами рассыпается у босых ног, девочка уходит. Вадим взглядом провожает её до палатки, что стоит на другом берегу.

- Вадь, нас ужинать зовут, – говорит появившийся Санька.

- Как рыбалка?.. Клюёт? – в замешательстве произносит Вадим.

- Не-а… Вадь, а почему лягушки кидаются на поплавок?

- Не знаю. Может, играют. Или путают с чем-то… – рассеянно отвечает Вадим.

Поужинав, ребята возвращаются к озеру. Над гладкой поверхностью воды уже мигают звёзды. Ярко светят две луны. Чёрный лес плотной стеной жмётся к озеру. Вадим смотрит на противоположный берег, на уснувшую палатку.

- Вадь, ну!.. – подгоняет Санька.

Осторожно, чтобы не поскользнуться и не замутить воду, Вадим по колено входит в озеро, включает фонарь и медленно продвигается вдоль берега, высвечивая мягкое дно. Санька по суше следует за братом.

- Вот он, – говорит Вадим.

Медлительный и будто прозрачный, рак плывёт к водорослям и там замирает. Вадим окунает руку и, подкравшись, резко накрывает рака ладонью.

Наловив полную банку, мальчики садятся на траву. Слушают сверчков.

- Красивая, – вздыхает Вадим.

- Кто? – удивляется Санька.

- Ночь, – помолчав, отвечает Вадим.

Неожиданно в тишине раздаются громкие хмельные голоса.

- Наши поют, – говорит Санька.

- Будто одни, – недовольно произносит Вадим.

- Точно, здесь ещё дядечка с бородой, как у Хемингуэя. С девчонкой прикатил на машине.

Луна морщится в воде. С озера тянет прохладой. Вадим кладёт руку на плечо брата.

- Ну их, Сашок…

- Кого? – Широко открытые Санькины глаза блестят в темноте.

- Давай отпустим раков. Всё-таки санитары озера…

Санька вертит банку, разглядывая раков на лунный просвет.

- Да я что… Всё равно их есть не буду, жалко.

Утром братья спешат к озеру. Санька закидывает удочку. Вадим смотрит на противоположный берег. «Хемингуэй» хлопочет у костра. Среди кустов мелькает розовое платье девочки, весело бегущей к роднику.

- Схожу за водой, – говорит Вадим.

Как и вчера, над озером летают стрижи, бабочки, стрекозы… Судачат лягушки…

Мальчишки

Дима лежит на тёплом камне и смотрит в воду. Когда солнце выходит из-за тучки, он отчётливо видит рыбёшек, колышущиеся водоросли, ленивых медуз и осторожных крабов, пошевеливающих клешнями. Иногда от прогулочных катеров на берег надвигаются гряды небольших волн, и тогда солёная пена брызжет в лицо и на плечи. Дима закрывает глаза, вздрагивает под щекочущими каплями и чувствует, как на разгорячённом теле проступают пупырышки. Рядом загорают Коля и Вася. Решают, кому пойти попросить маску и ласты у расположившейся неподалёку парочки.

- Ладно, попробую, – наконец соглашается Коля и, ловко прыгая с камня на камень, исчезает среди валунов. Ему уже тринадцать лет, и он крепче и выше ребят.

Вернувшись с ластами и маской, Коля осторожно пробирается по скользким лысинам камней.

- Дай мне, – просит нетерпеливый Вася.

Коля плывёт у самого дна. Диме сверху видно, как он шевелит ластами, огибает камни, заглядывает в тёмные расщелины, отводит руками водоросли. Следом, еле поспевая, с открытыми глазами плывёт Вася. Оба выныривают у камня, на котором нежится под солнцем Дима.

- Ну дай! – канючит Вася. Он тяжело дышит, тараща покрасневшие от морской воды глаза. Но Коля набирает ртом воздух, снова ныряет и долго копошится на дне.

- Всё ты испортил, рыжий! – кричит он, выныривая. – Я краба чуть не поймал. Ладно, прощаю. Бери!

И вот уже Вася плавает в маске и ластах.

Мальчишки докупались до того, что губы посинели.

- На, поныряй. Мы сейчас, – говорит Коля и кладёт возле Димы мокрые ласты с маской.

Ребята карабкаются по косогору и исчезают из виду.

Дима не спеша надевает ласты. Они для него великоваты. Подтягивает резиновый ремешок у пятки. Теперь он похож на лягушонка. Широко расставляя ноги, мальчик спускается к воде, натягивает на лицо маску и с головой погружается в приятную прохладу. Под водой хорошо слышен далёкий гул корабельного дизеля. Дима разглядывает похожие на чудовищ бурые мохнатые камни, наблюдает за стаей мальков и медлительными креветками. Вынырнув и отдышавшись, снова ныряет и сразу встречается с огромной разноцветной медузой. Шарахнувшись в сторону, – ведь медузы обжигают, если к ним прикоснуться, – он плывёт к берегу.

Снимает тяжёлые ласты и запотевшую маску и, попрыгав, чтобы вытряхнуть из ушей воду, садится на горячий камень. «И куда они ушли?» – думает он, шмыгая облупленным носом.

Наконец появляются мальчишки. У Коли в руках большой букет роз.

«Откуда? – удивляется Дима. – Может, дедушка Илья дал? Но он же болеет и не выходит из дома». – Украли? – догадывается он, заметив царапины на руках приятелей.

- Тише ты… Это для невесты того парня, который дал ласты и маску. Он попросил… Ты тоже в них плавал.

- Я думал, за так… Я всё дедушке Илье расскажу.

- Да брось ты, у старика роз полно.

- Ага, он за ними ухаживает, а вы…

Купаться и загорать Диме больше не хочется. Он уходит в укромное место, где глыбы, навалившись друг на друга, образуют грот, и выжимает плавки.

Пошептавшись, к нему подходят Вася с Колей.

- Мы сами признаемся, – говорит Вася. – Вот прямо сейчас пойдём и при тебе извинимся.

- Ладно, – хмуро соглашается Дима.

Неожиданно Коля бьёт его по рукам ребром ладони, вырывает плавки и отскакивает в сторону.

- Так мы и сознались, ха-ха!

- Отдай!

- Теперь иди, закладывай нас, малявка!

Мальчишки убегают.

- Ду-ра-ки!.. – кричит им вслед Дима.

Солнце склоняется к горизонту. Чаек становится меньше. Дима вспоминает, как был у дедушки Ильи в саду.

- А вот это чайная роза, – объяснял тот. – Хочешь понюхать? – Старик легко приподнял его. – Нравится?

- Ага.

- Следующей весной мы с тобой привьём жёлтую глорию.

…Вечереет. Появляются низкие тучи. Ветер носит обрывки пожелтелых газет. На берегу – никого.

- Эй, пацаны!.. – зовёт Дима.

Начинается дождь. Молния и гром вынуждают его спрятаться под скальной глыбой. Как же пройти домой, чтобы никто не увидел? «Пойду, когда совсем стемнеет». Крупные капли падают на камни, обдавая лицо колючими брызгами. Мама, наверное, уже пришла с работы, волнуется. Дима еле сдерживает слёзы.

Дождь перестал. Появилась луна, и по притихшему морю протянулась золотистая дорожка.

- Дима! – донеслось сверху. По склону скользнули две фигурки.

- На, возьми, – запыхавшись, говорит Коля и протягивает Диме одежду.

- Ну что, признались?

- Нет, – отвечает Вася. – К нему опять «скорая» приезжала.

- Мы больше не будем розы рвать, – обещает Коля. – Даю честное-пречестное слово!

Пожар в горном лесу

Уже несколько суток полыхает огонь в горном лесу. Днём клубы дыма застилают горы; даже в городе пахнет гарью. Вертолёт рейс за рейсом сбрасывает на землю морскую воду из ёмкости, висящей на длинном тросе. Ночью хорошо видно пламя – зрелище фантастическое. Но восхищаться, когда известно, что есть пострадавшие, не приходится. Там, где пожар почти потушен, кажется, будто угольки тлеют. Я подношу к глазам бинокль и с балкона вглядываюсь в даль.

- Папа, дай и нам посмотреть!

Дети тоже выскочили на балкон, чтобы посмотреть на пожар.

Я протягиваю бинокль.

- Красотища какая! – говорит старший, Андрей.

- Здорово! – вторит ему Денис.

- Это не зрелище, это трагедия.

- Подумаешь, лес горит. Опять зарастёт.

- Люди пострадали. Экология нарушается. Да и финансовые затраты для города немалые, – объясняю я.

- И белочкам, и зайчикам плохо, – вставляет дочка.

- И оленям, и лисицам, – продолжает Андрей.

- Змеям, ящерицам, муравьям, букашкам всяким… – добавляет Денис.

- А деревья, цветы? Они тоже живые.

- Вот видите, – говорю я, – всех жалко.

- Может, кто-то нарочно поджёг?

- Не думаю. Скорее всего, костёр не затушили или окурок бросили, не погасив

- Даже от разбитой бутылки может возникнуть пожар, – добавляет Андрей. – Это как через увеличительное стекло – от солнца. Правда, папа?

Тут меня самого как огнём обожгло. Я вспомнил историю с лесным пожаром.

Это было давно. В таком же возрасте, как и Андрей, может, чуть старше, вместе со своими дружками Сергеем, Игорем и Генкой я отправился в поход. Лето было знойное, трава высохла. Решив сделать привал, мы расположились на солнечной поляне. Вид отсюда открывался чудесный. И море хорошо просматривалось вширь и вдаль. Ветерок шумел в кронах деревьев, и сквозь шелест листвы и шум сосен слышалось пение птиц, стук дятла, клацанье белок… Уплетая прихваченные из дома припасы, мы говорили о разном.

- Хочу стать пожарником, – поделился я сокровенной мечтой. – Представляете: горит дом, на пятом этаже слышен детский плач, а я по пожарной лестнице влезаю в дымящееся окно и спасаю ребёнка. Да ещё и котёнка прихватываю. Здорово, а?

- А я хотел бы стать лётчиком-испытателем. А ещё лучше – в космонавты попасть, как Гагарин, – сказал Игорь.

- Мой брат спасателем служит, – похвастался Сергей. – Вот где опасность!

- Какой из тебя спасатель? – усмехнулся Игорь. – Пять раз на турнике подтянуться не можешь.

- А ты? Лётчик… Головкой нырять не умеешь, прыгаешь ногами или «бомбочкой». И плаваещь по-собачьи!

- Это я по-собачьи? – Игорь даже привстал. – Я?..

- Перестаньте! – вмешался я.

- А я буду снайпером, вот! – заявил самый младший из нас, Генка.

- Ты же очкарик, а тут зоркость нужна.

- Да я лучше вас в тире стреляю!

- Одно дело в тире постреливать, другое – в человека целиться.

- Я только во врагов буду стрелять.

- Не так-то просто убить кого-нибудь. Я вот в прошлом году ходил с дядей Мишей на охоту. Выпросил у него ружьё, белку хотел подстрелить.

- Подстрелил?

- С первого выстрела.

Так уж и с первого? – недоверчиво покосился на меня Сергей.

- С первого.

- Класс! – Игорь не скрывал зависти. – Вот бы мне стрельнуть!

- И совсем это не класс…

- Почему? Бах! И белка на земле!

- Она не хотела падать.

- Как это?

- Как только я выстрелил, она замерла. Я даже подумал, что промахнулся. Потом как полетит вниз… И вдруг раз – и вцепилась в сосну. Держалась, держалась, потом опять как полетит вниз. И снова за ствол. И так несколько раз, пока на землю не упала.

Ребята помолчали.

- А я, – начал Сергей, – однажды краба поймал, оторвал ему клешни, чтоб не кусался, и отпустил в воду. Так он и побежал без клешней под камни. Потом только подумал: как он есть-то будет…

- А я ящерицу схватил за хвост, а он оторвался, – вспомнил Генка.

- Ящерица – другое дело. Она спасается так. Хвост потом новый вырастет, – объяснил Сергей.

Я вынул из кармана маленькую линзу – увеличительное стёклышко, и стал показывать, как без спичек добыть огонь. Рвал сухую траву, укладывал её перед собой и начинал фокусировать солнце. Появлялся дымок, затем огонь. Я тут же гасил пламя камнем.

- Ты так пожар устроишь!

Я ответил на это строчками из какого-то стиха:

Эй! Раз, два, три!..

Веселей гляди,

Не боись, моя телега,

Синим пламенем гори!..

И загорелось! Только вовсе не синим, а оранжево-красным… Подул порывистый ветер, и я не успел загасить огонь. Вскочив, принялся топтать пламя ногами. Друзья кинулись помогать. Вылили всю воду, что была у нас с собой, пробовали сбивать огонь камнями, палками… Ветер, как назло, усилился.

- Бежим!.. – крикнул кто-то.

Мы в панике бросились вниз, в город. Не оттого, что боялись огня, – боялись, что кто-нибудь нас увидит.

Иногда останавливались на миг, чтобы оглянуться, и с каждым разом всё больше ужасались увиденным. Уже у самого города, обессиленные, упали на землю.

- Что теперь будет…

- А что будет? Мы ведь никому не расскажем, – успокоил приятелей Игорь.

Я виновато молчал.

Дома из окна я увидел дым на горном склоне, и казалось, все в городе уже знают о моей проделке.

Вскоре ветер пригнал грозовые тучи. Сверкнула молния, раздался оглушительный гром и ливень обрушился на землю. А когда стемнело, никакого огня уже не было. Всю ночь сверкало, громыхало, тарабанило по крышам, журчало по водосточным трубам…

Спал я плохо. Думал: что если огонь продолжает гореть и только из-за туч его не видно? Представлял, как пламя поднимается до самого плато, перекидывается на ту сторону гор… А там дома, люди…

Утром я выбежал на улицу. На безоблачном небе сияло солнце. В горах – ни дымочка. Лишь тёмная плешь виднеется…

Пожарником я не стал. Но каждый раз, когда случается пожар в лесу, вспоминаю о своей неразумной шалости и благодарю Бога за то, что никто из-за неё не погиб…