ИСТОРИИ

 

Наталия Ермильченко
Зимняя ворона

 

Воря

Путешествовать надо по автомобильным дорогам. Тогда можно читать дорожные указатели. Удивительные бывают на них слова и словосочетания: река Воря, деревня Гармониха, село Львы, Большая Брембола, Сопелки… Жаль только, некогда выйти из машины, оглядеться, расспросить местных, что да как, откуда такие названия. Так я и не знаю, много ли Наталий живет в деревне Натальинке, и водятся ли львы в селе Львы, и что такое брембола, к тому же - большая.
      Зато с Ворей познакомиться удалось.
      Воря - строгая речка. Даже в июле, когда над лугом, протянувшимся в излучине, стоит тепло, когда не верится, что ещё осталось на свете что-то не согревшееся, Ворина вода на ощупь - осенняя, прохладная. Вместо пляжей при ней - пляжики. Течёт она деловито и всякого, кто зайдёт в воду, подталкивает: нечего, мол, зря плескаться, у меня тут выходных нет. А русло своё поворачивает решительно, почти под прямым углом.
      Может, строгая, а может - только делает вид. Есть, конечно, в слове "Воря" что-то лесное, даже дремучее. "Во-о-о", - это ветер шумит высоко над головой, где макушки ёлок. "Ря!" - хрустнула, обломилась где-то сухая ветка. Не перевелись ещё на Вориных берегах серьёзные леса. И в то же время имя её - домашнее, шерстяное и круглое, похожее на моток ниток. Катит Воря свою воду, как клубок шерсти, а клубки катать - занятие добродушное.
      Небо, песок и деревья играют с её водой: подмешивают краски - каждый свою. А Воря - ничего, бежит себе дальше пёстрая. Стрекозы над ней летают воскресные, нарядные: издалека - синие, вблизи - изумрудные. И тёплым кажется на солнце их холодный изумрудно-синий блеск. А вдоль берега на лохматом от травы бугре цветут полевые гвоздики.
      Вообще-то гвоздики полевые не каждый день увидишь. Заметить в траве одну - событие, несколько - чудо. Стебель гвоздики - ниточка; цвет словно тает на пяти её невесомых лепестках. Кажется, что её тут быть не может, но вот - она есть. Ворины же гвоздики не случайные, не волшебные, а здешние - с этого бугра. Проглядеть их невозможно - они растут букетами. И клонятся в сторону от них и тысячелистник, и старый щавель.
      Солнце, июль и воскресенье приближались к зениту.
      В почти прямом речном углу оказался пляжик размером с лодку.
      Песок скользил под босыми ногами и температурой своей напоминал только что налитую грелку - правда, обёрнутую полотенцем. С Вориной стороны, мелкая и прозрачная, грелась на нём вода, отставшая от быстрого течения. В ней темнели узкие чёрточки, короткие и совсем коротенькие, похожие на тени. Их всё прибавлялось: новые возникали из глубины и замирали у дна. Одним концом, округлым, каждая разворачивалась к берегу, а другим, остреньким, указывала, как стрелкой, на середину реки. Это плотва выбралась на выходной позагорать.
      У меня был пляжик, а у неё - пляж.
     
     
      А в январе путешествовать не получается. В январе я гуляю по аллее Измайловского парка. Элегантные, чёрно-белые, как дирижёры во фраках, стоят рядами липы с полосами свежего снега вдоль стволов и веток. А под деревьями, под самым верхним, самым прозрачным слоем снежинок проступают бурые чёрточки - семена ясеня. Округлые с одного конца, острые с другого. Смотрю на них и думаю: "Совсем как Ворина плотва!"
      Вот наступит лето, надо будет Ворю навестить!

 

Зимняя ворона

В парке у пруда строят лодочную станцию. А лодки спускать некуда: лёд ещё не растаял. На берегу - весна, почки на черёмухе лопнули, а на воде - холод, корка цвета вороньей "жилетки". До того пасмурная с виду, словно и солнца в небе нет.
      Солнце бы и растопило её, прямо сегодня, да по льду ворона ходит. "Ладно, - думает солнце, - не к спеху. Всё равно лодочную станцию ещё не достроили".
      А ворона нарочно не улетает - стережёт остатки зимы.
      Как спокойно было зимой в парке - пусто, гуляй, где хочешь! А тут принесло всяких - и хозяйничают.
      Воробьи снуют по нагретому асфальту.
      "Как мыши шныряют!" - ворчит про себя ворона.
      Синицы кричат:
      - Витя, Витя! Витя, Витя!
      "Ждите!" - злится ворона.
      А этих, перелётных, - вообще всех бы повыгнала.
      Скворцы газон заняли.
      "Как коровы пасутся!" - думает ворона.
      Дрозды в кустах ругаются.
      "Хулиганьё!"
      Вертит ворона головой, оглядывает пруд, проверяет клювом на прочность лёд. "Моё! - думает. - Не отдам!"
      Вон, ещё и трясогузка объявилась. Вроде не водоплавающая, а в воздухе - как в воде: нырнёт - вынырнет, нырнёт - вынырнет.
      - Кто ж так летает!
      Не выдержала ворона, расправила крылья и перенесла себя на берег. Правильно, как положено.
      Тут лёд и растаял.

 

[в пампасы]

 

Электронные пампасы © 2012

Яндекс.Метрика