Про Юрку

Юрка приходит, и я сразу смеюсь. Удивительный он человек!

– Юра, садись чай с нами пить, – говорит бабушка. – Вот тебе чашка.

Юрка садится, кладёт в чай сахар и начинает размешивать. Долго.

Мне смешно.

– Что, не размешивается? – не выдерживает мама.

– Вы не волнуйтесь, Ирина Анатольевна, – отвечает Юрка, – у вас хороший сахар. Растворимый. Вчера я нерастворимый сахар размешивал, упарился прямо.

– Разве бывает нерастворимый сахар? – удивляется мама.

– Кусковой, из мешка. На него всякие конфеты налипают, карамели, подушечки…

– Постой-постой, где же это ты такой сахар раздобыл?

– В нашем магазине. У меня же там тётка работает, тётя Зина. Иди, говорит, Юра, чайку в подсобке попей, пока я освобожусь. Сахар, говорит, в мешочке.

– В мешочке?

– Ну да, в полиэтиленовом, в ящике стола. Я сначала не понял и в мешок залез. Он ещё с прошлого года остался. Там ещё селёдка завалялась…

Мама поморщилась. А бабушка спросила:

– Так Зина, значит, тётя твоя? Что ты у неё делал, в магазине-то?

– Она меня подкармливает.

– Как-как? – не поняла мама.

– Ну я же один на даче. С Пиратом, правда. Вот и собаке заодно перепадает. Родители когда ещё из города наведаются.

Мама подвинула поближе к нему тарелку с оладьями. Тарелка быстро опустела. Юрка допил свой чай и предложил:

– Идём, что ли, погуляем?

– Идите-идите, – кивнула мама. – Далеко не уходите.

– Мы тут рядышком, – успокоил Юрка.

Мы вышли в сад.

– Ты на малиновых червяков плотву ловил? – спросил Юрка.

– Что ещё за малиновые червяки? – засмеялся я.

– Ты что! Малиновых червяков никогда не видел? Где тут малина у вас?

Я указал ему на малиновые кусты рядом с верандой. Юрка быстрым шагом направился туда. Затем остановился и подбоченился, будто прикидывая объём работ. Бабушка, почуяв неладное, открыла окно и предупредила:

– Мальчики, малина ещё не спелая.

– А вот эта уже спелая, – радостно не согласился Юрка, срывая красную ягоду. – М-м, сладкая какая! И эта уже спелая! И эта!

Бабушка сокрушённо вздохнула и занавесила окно.

– Где же твои малиновые червяки? – спросил я.

– А ну их! У меня и удочки-то нет. – Юрка засунул в рот ещё несколько ягод. – Сейчас картошку пойдём печь!

– Картошка у нас не растёт.

– Картошка везде растёт. – Юрка сделал широкий жест рукой. – Пошли, есть у меня местечко на примете!

Шли мы долго. До самого края посёлка. Дачные дома кончились, и перед нами открылось необъятное картофельное поле. Я с тревогой вспомнил про маму с бабушкой.

– Сейчас костёрчик разведём, – успокаивал Юрка, – картошечки напечём. Бери палку, копай.

– Это же чужое поле, – засомневался я. – Нам ведь попадёт...

– Да сколько нам нужно-то, на двоих! Никто и не заметит. Вон, гляди, тут до нас уже картошку пекли.

Рядом с поваленным берёзовым стволом действительно чернели обугленные головешки и картофельная кожура. Юрка тем временем разжёг костёр из каких-то щепочек. Потом, видя во мне плохого помощника, сам разрыхлил пару кустов и набросал мне под ноги крупных картофелин.

– Ты давай за костром следи, а я за солью сгоняю, – распорядился он и убежал. Я даже ответить ничего не успел.

Прошло минут десять. Костёр разгорелся. Я подбрасывал в огонь сухие сучья и вдруг услышал:

– Во пацан даёт!

– Картошки натырил и хоть бы ему хны!

Четверо местных парней окружили меня. Я испугался.

– Врежь ему, Серый, – велел самый, наверное, крутой из них и отхлебнул из бутылки.

– Знаешь, кто мой друг? – выкрикнул я, отступая. – Знаешь, что он тебе сделает?

– И кто же это, интересно, твой друг? – гоготнул Серый.

– Я его друг, дураки! – раздался звонкий Юркин голос. – А ну пошли отсюда!

Юрка был не один. Рядом стоял большой пёс и угрожающе рычал.

Крутой изобразил на лице радость:

– А, Юрчик! Ты поводок-то придерживай. А то Зине скажу, что ты совхозную картошку воруешь.

– А я твоей матери скажу, что ты портвейн глушишь!

– Какой портвейн, ты чего! На, понюхай!

Он протянул к Юрке руку с бутылкой. Псу этот жест не понравился, он прыгнул и вцепился парню в рукав. Бутылка упала на землю и забулькала. Приятели Крутого разбежались в разные стороны.

– Куда! – вопил тот, крутясь на одном месте. – Ой-ой! Он мне руку откусит!

– Фу, Пират! Фу! – приказал Юрка.

Пёс нехотя отпустил порванный рукав и отошёл. Крутой сел на землю, повертел в руках пустую бутылку и отбросил в сторону.

– Мать малинового компота наварила, – вздохнул он. – Моего любимого. А ты пиджак мне порвал.

Я поднял бутылку, понюхал. Запах и правда был малиновый.

– Ну извини, – сказал Юрка. – Ты сам виноват. Вчетвером на одного!

– Ну извини, – обернулся ко мне Крутой, протягивая руку. – Толян.

– Он через дом от меня живёт, – пояснил Юрка.

– Вадим, – назвался и я, пожимая жёсткую ладонь.

– Я, пацаны, между прочим, над этим полем сторож. А вы тут картошку без соли хаваете.

– Ни одной ещё штучки не съели, – поклялся Юрка. – А соль у нас есть.

– Ладно, – отмахнулся бывший крутой Толян и посмотрел на костёр. – Угли уже созрели. Зарывайте!

И мы стали палками ворошить угли и закладывать под них картошку. А потом ели её, жаркую, макая в соль, пачкая пальцы и губы. И когда под вечер я наконец вернулся домой, от меня пахло костром и собакой.

На следующий день Юрка снова зашёл за мной. Мы помогали отцу Толяна волочь к озеру лодку и ловили плотву. Правда, не на малиновых червей, а на обыкновенных.

А на другой день хлынул бешеный ливень. Но скоро кончился. Все ямы на дороге залило водой, и в самую глубокую провалился грузовик с сеном. Всеми передними колёсами. И мы носились по посёлку, ища тракториста. А трактористом оказался Серый. И когда он вытащил грузовик из ямы, водитель насыпал всем нам за пазухи яблок из холстяного мешка.

Через неделю бабушка сказала маме:

– Мне кажется, что дружба с этим мальчиком не идёт Вадику на пользу. Пропадает целыми днями неизвестно где, обедает не вовремя.

– Зато смотри, как он загорел и окреп, – возразила мама. – А то просидел был всё лето с книжкой.

– Ты завтра скажи всё-таки Юре этому, чтобы через день хотя бы приходил. Или ещё пореже.

– Ну что ты! Как я могу такое сказать! Мальчик один, без родителей на даче живёт. Полуголодный!

– Малину мою всю объел, – продолжала ворчать бабушка. – Скоро за вишню возьмётся.

Но назавтра Юрка не пришёл. И послезавтра тоже. Я начал беспокоиться. И спохватился, что даже не знаю, где он живёт.

– В магазин сходи, – посоветовала мама. – Там ведь Юрина тётя работает. Муки заодно купишь.

Но магазин оказался закрыт на ремонт. На крыльце сидел Толян и пил из горлышка малиновый компот.

– Всё, баста! На весь август прикрыли лавочку.

– Толян, ты Юрку не видел?

– Зина его в город увезла. Что-то срочное. Приходи вечером на наше место, картошки поедим.

– Постараюсь, – ответил я из вежливости. Потому что без Юрки – какая картошка!

Быстро пролетел август. Быстро и как-то неинтересно совсем.

В первый день учебного года Лидия Яковлевна ввела в класс новенького.

– Теперь у нас на одного ученика больше. Знакомьтесь – Юра Шевельков.

– Юрка! – заорал я, вскакивая с места.

– Раз вы уже знакомы, садись, Юра, за парту к Сорокину.

Юрка, улыбаясь во весь рот, уселся рядом со мной.

Во дворе залаяла собака. Она зычно гавкала уже довольно давно.

– Безобразие! – донёсся снизу голос завхоза Егорыча. – Кто собаку к трибуне привязал?

– Это я привязал, – шепнул Юрка. – Это Пират. Он к новой квартире привыкнуть не может. Представляешь, в августе родичи квартиру обменяли. Ну всё, думаю, чужая школа, чужие люди, ни одного друга, тоска. Вхожу, а тут ты!

– Мальчики, если будете болтать, – предупредила Лидия Яковлевна, – я вас рассажу.

– Мы больше не будем! – хором пообещали мы.

Более невыполнимого обещания трудно было придумать.