Как мы кошку заводили

Глава первая

Бабушка охала и покачивалась на стуле:

- Ох, Люся, Люся! Ох, Люся, Люся!

Люся – это наша мама. А бабушку зовут Дуся. Бабушка не хочет, чтобы мы уезжали от неё. И плачет. А мама нашла работу в посёлке, и ей дали жильё. Мы там будем жить.

Мама худенькая и похожа на большую девочку. А мы с Таней вот какие щекастые. Я смотрю на нас в зеркало. У Тани светлые косички, а у меня тёмные кудряшки. У Тани пальто жёлтое, а у меня – вишнёвое. Я выше Тани, мне шесть лет, а ей четыре. Маме – двадцать восемь, она тоже смотрит в зеркало, красит ресницы и губы.

А Кутька – наш щенок. Мы его потом тоже в посёлок заберём. Построим ему там будку и тогда заберём. Кутька бежит за нами до ворот, просится, чтобы мы его с собой взяли.

На автовокзале мама купила нам двух белых заводных куриц. Мы заводили их ключиками и пускали прыгать по асфальту. Курочки клевали: клюк-клюк-клюк. Запинались о камушки в асфальте и падали.

Подъехал автобус. Мы сунули курочек в карманы и побежали к автобусу. Курочки трепыхались и кудахтали в карманах.

Снаружи автобус пах хорошо, а внутри – плохо. Было жарко. Но когда поехали, на нас подул ветер. Мы сели рядышком, и мама запела:

- А ну-ка песню нам пропой, весёлый ветер! Весёлый ветер…

Мы смотрели на рыжую степь, на рыжие округлые горы, на бирюзовое небо. И улыбались.

Таня улыбалась-улыбалась и уснула.

А мы приехали уже! На остановке магазин. Мама купила кулёк квадратного печенья и кулёк апельсиновых карамелек. Мы пошли угадывать наш дом.

Шли по асфальтовой дороге, смотрели на дома и гадали:

- Этот? Нет. Этот? Нет. Этот?..

У всех домов лица были симпатичные и весёлые. Даже старый ободранный домик радовался жизни. Сухая трава на его плоской крыше колыхалась как волосы.

По дороге громыхали трактора и страшенные механизмы с гигантскими зубами и клешнями.

На перекрёстке мы остановились у щита с киноафишей. Мама прочитала:

- «Фильм-сказка в семнадцать ноль-ноль». Хотите в кино?

Глава вторая

Я прочитала на афише все слова. Люблю читать большие и разноцветные буквы! А мелкие и чёрные – нет. Они разбегаются как жуки. Только начну читать слово, а оно уже спряталось среди других чёрных и длинных.

Мы повернули направо, на другую улицу, а там лужа! Во всю ширину, от забора до забора! Я шагнула в воду. И Таня за мной. У нас ведь резиновые сапоги!

Мама крикнула:

- Стойте! Идите ко мне!

А мы всё равно бредём потихоньку.

Мама не может нас удержать. У неё в руках сумка и два больших кулька с конфетами и печеньем.

Мама сказала страшным голосом:

- Это вам не городская лужа! Это сельская, дикая лужа! Когда дойдёте до середины, она вас проглотит. Ам, и съест!

Мы остановились, повернули и побежали к маме, делая волны и зачерпывая сапогами воду.

К луже подошёл белый кот с рыжими пятнами, толстый и гладкий, чёлка причёсана на прямой пробор.

- Вот так кот-чистюля! – сказала мама. – Везде грязь, а у него лапки белоснежные!

Кот наклонился и стал лакать воду из лужи.

- Фу, фу! Брысь, брысь! Не пей грязь! – Мы с Таней замахали руками.

Кот посмотрел на нас и пошёл по берегу лужи. Дошёл до забора, а там тропинка. Он прыгнул три раза и оказался на другом берегу.

Кот показал нам дорогу. Мы перешли по тропинке, держась за доски забора.

Следующая лужа была поменьше. В ней покачивались два бумажных кораблика. На одном я прочитала «ОЛЯ», а на другом «ОКСАНА».

Глава третья

В конце улицы был белый домик. Как белое пятно на хвосте кота. Дом сиял на солнце. И казалось, что от него расходятся радужные круги.

Это мама его побелила. И окна вымыла. И посыпала дорожку жёлтым песком.

Мы зашли в калитку. Мама сказала:

- Здравствуй, дом!

И мы с Таней тоже сказали:

- Здравствуй! Дом!

Прошли по дорожке к крыльцу. Мама отдала нам кульки. Мне – с конфетами, а Тане – с печеньем. Таня закричала:

- Нет! Конфеты мне!

Мама поменяла кульки. Достала ключ и открыла большой круглый замок.

Мы вошли за мамой в тёмный коридорчик, потом шагнули в светлую комнату. Солнечные зайчики бегали по стенам! А на потолке была радуга!

- Это потому, что лужи сияют за окнами. Лужи колышутся, зайчики бегают, радуга сияет, – объяснила мама.

На полу лежали наши родные полосатые дорожки. Одна дорожка вела к столу, а другая к кровати. Мы разулись и пошли по цветным полоскам. Таня достала из кармана курицу, завела её ключиком и пустила по полу. Курочка прыгала по гладкому полу – клюк-клюк-клюк – и не падала. А моя навстречу: клюк-клюк-клюк.

Мама разожгла огонь в печке. Поставила белый чайник на огонь. Открыла стол, взяла кастрюльку и пакет с крупой. И вдруг кинула пакет на пол, кастрюльку на кровать и закричала:

- А-А-А!

Глава четвёртая

- А-А-А!

Мама закрыла лицо руками. Таня схватила курочку, прижала к груди. А я вдохнула воздух и не выдыхала. Так и сидела на полу с открытым ртом.

- Это мышка! – сказала мама и улыбнулась. – Просто она выпрыгнула неожиданно, вот я и испугалась. Чёрная мышка.

- А где она? – выдохнула я.

- Убежала.

- Укусила? – спросила Таня.

- Нет.

Мама достала из стола пакет. Из него струйкой посыпался сахар. Получилась белая дорожка на полу. Мама вынула другой пакет. Из него жёлтым веером посыпалось пшено.

- Ах вредные мыши! Всё прогрызли! Тут теперь мышкин дом! И столовая и спальня!

Мы с Таней заглянули в стол: где мышиные стульчики? где мышиные кроватки?

Мама достала кусочек розового мыла.

- Они и мыло покусали!

- Нет, это они лапки мылили! – сказала Таня.

- Ага, перед едой! – сердилась мама.

Она сложила пакеты с крупами в большую кастрюлю и накрыла крышкой.

- Мам, что теперь мыши будут есть? – спросила я.

- Не знаю! – Мама выметала крупу с сахаром из стола.

Таня сунула голову в стол и крикнула:

- Уходите, мыши!

- Они нас не послушают. Мы кошку заведём, – сказала мама

- Кошку! Кошку! – Мы с Таней запрыгали и запищали: – И-И-И!

Мама отряхнула подол и посмотрела на часики.

- Сколько там времени? Пора в кино!

Глава пятая

Я в кино всегда засыпаю. Я раньше этого не понимала и думала, что это фильм такой короткий. Только начался, а уже конец и все выходят! И мама говорит: «Хороший фильм, да?»

И Таня в кино засыпает. Она даже храпит! Когда на экране разговаривают или музыка, это ничего. Но когда в фильме тихо, а Таня захрапит, люди волнуются. Мама берёт Таню на руки, и мы уходим.

А кинотеатр теперь рядом, прямо на нашей улице.

- Вон клуб! – Мама показывает на длинный белый дом без окон.

Мы крадёмся по берегам луж. У мамы туфли на толстых модных каблуках.

У самого клуба посреди дороги сидит белая кошка! Мы окружили её.

- Здравствуй, кошечка! Какая ты красивая! – сказала Таня.

- У неё глаза, как голубые цветочки! – сказала я.

А мама расстегнула пуговицу на пальто, подхватила красавицу, спрятала за пазуху и пошла обратно, домой.

Мы с Таней бежали за ней и спрашивали:

- Мам, мы возьмём её себе?

- Мы, что ли, её похитили?

Мама ничего не отвечала, а всё бежала.

- Стойте тут! – сказала на крылечке. А сама открыла дом, занесла кошку и опять закрыла на замок. Потом взяла нас с Таней за руки и мы будто полетели. Чтобы в кино успеть.

А мне хотелось остаться дома с кошечкой. Я всё думала про неё и не уснула в кино. И Таня не уснула.

Но когда мы вернулись, кошки не было.

- В форточку ушла, – сказала мама. – Я забыла форточку закрыть.

Таня громко заревела.

Глава шестая

Мы с Таней сидели на кровати и вырезали апельсины из фантиков. Сделали для кукол платья, коврики, подушки, простынки. Много конфет съели. Даже голова закружилась.

- Идите погуляйте, – сказала мама.

Мы спрыгнули с кровати, стали одеваться. Мама потуже завязала нам платки. Мы надели сапожки и вышли на крыльцо.

Понюхали воздух. Пахло лужами и теплом. Воробей чирикал звонко. В соседнем дворе девочки разговаривали.

- Пойдёмте познакомимся? – Мама тихонько толкнула нас с крылечка. – Ну, смело шагайте!

Я замотала головой:

- Нет, не хочу! Не хочу!

И Таня тоже:

- Не хочу.

Это она за мной повторяет.

Я не хочу знакомиться. Вдруг они скажут: «Ты толстая!» Или покажут язык.

Я встала за забором и смотрела в щёлку. Мне бы шапку-невидимку! Надела бы и пошла. Посмотрела бы, что девочки делают, какие у них лица. А как их зовут, я знаю! Имена на корабликах прочитала.

Мама ножом отогнула гвоздики в оконных рамах и вынула стёкла. Между рамами были ватные волны, по ним плыли два лебедя. Мама достала лебедей и отдала нам. А пыльную вату отнесла в печь.

Лебеди обрадовались! Они поплыли по воздуху, по небу, а потом по луже.

Мимо нашего забора шла бабушка с накрашенными губами. Она заглянула к нам и запела:

- Это что за красавицы в платочках? Откуда взялись такие нарядные булочки? Пойдёмте к нам, у нас качели есть. Вон мои внучки, Оксана с Олькой.

Мама кивнула, махнула нам рукой – разрешила. Мы с Таней вышли за калитку. Такие красивые, нарядные. И шапки-невидимки не надо.

Глава седьмая

У бабы Дуси в кухне жарко и пахнет вкусно. Жарится яичница, варится бульон, в кастрюле отдыхают пирожки, над печкой на нитках сушёные яблоки висят.

Бабушка кормит всех: кошку, большого пса и маленького пёсика, компанию куриц, поросёнка, сыновей – дядю Витю и дядю Володю, и нас с мамой.

У бабушки повсюду еда: в столе, в холодильнике, в кладовке, в погребе. Она ходит туда и сюда: топ-топ-топ-топ. Носит всё на стол. Маслице, пирожки, халву и варенье. А радио тихо поёт-напевает.

- Ой, чаю не пила! – Бабушка садится на своё место возле радио. Наливает себе крепкого чаю с молоком и слушает радио. Она внимательно следит за тем, чтобы войны не было и голода.

Бабушка собирает в нашу сумку пирожки, котлеты, маслице, конфеты. Мама её ругает, говорит, что ничего не надо.

На прощание мы обнимаем Кутьку и бабушку. Кутьке обещаем, что в следующий раз возьмём его с собой.

Мы идём по тихой улице, мимо двухэтажных жёлтых домов. Солнце яркое, вечернее. Увидели кошку с котятами! Они сидели у подвального окна. Кошка пёстрая, рыжеватая, с круглыми ушами. И котята пёстрые, рыжие. Кошка худая, и котята худые. Греются на солнце.

Мы подкрались к котятам, а они упрыгали в заросли сухой полыни. Мама достала из сумки котлету, разломила её, положила на землю.

- Отойдите, пусть они едят.

Кошка вышла из травы и стала есть. Котята один за другим тоже вышли.

А мама достала из кармана сетку-авоську и сунула мне в руку.

- На, держи! – Подобралась к котятам и хвать одного за шкирку! Котёнок зашипел, стал извиваться. – Давай скорее сетку открывай!

Я открыла сетку, мама бросила в неё котёнка, а ручки завязала на узел.

- Вот так тигров в сети ловят! – сказала она. Таня от восторга взвизгнула и подпрыгнула.

Котёнок урчал и выл.

- Котёночек, котёночек, ты наш! Ты наш! – стали мы его уговаривать.

Мама достала ещё одну котлету и оставила её на земле.

Мы ехали в автобусе, котёнок покачивался в сетке и подвывал. Шерсть сквозь дырки торчала клочками.

- Он дикий. Людей не знает. Точно как маленький тигр, – сказала мама.

- А он нас полюбит?

- Не знаю.

- А почему у него круглые ушки, а не треугольные?

- Он бездомный, зимой уши отморозил, они и отпали.

В сумерках шли по улицам посёлка. Когда зашли во двор, было темно. Дома мама налила молока в блюдце, развязала сетку. Котёнок убежал под кровать. Мы его звали- звали, ждали-ждали да и легли спать.

Утром котёнка в доме не было. Он ушёл ночью, когда мама выходила во двор

Глава восьмая

К нам Кутька приехал на автомобиле! Автомобиль называется «Запорожец», он похож на жука. Он может раскрывать крылья, как божья коровка, и лететь по небу: ж-ж-ж.

И Кутька в нём – ж-ж-ж – и прилетел к нам.

С виду «Запорожец» игрушечный. Но он ух какой серьёзный! Дядя Витя заезжает на нём в самые непроходимые и таинственные места! Там в реке он ловит сомов, которые длиннее «Запорожца».

Раньше Кутька не ездил в машине. И когда он выскочил к нам, то чихал-чихал от радости, а потом стал прыгать-целоваться.

Дядя Витя – мамин младший брат. Мама обрадовалась, что он приехал, и поджарила ему яичницу из шести яиц. Дядя Витя съел половину, а вторую отдал Кутьке. Угостил. Потом сел в машину, сложился, пригнулся, закрыл дверцу и уехал сомов ловить. Мы смотрели, как машинка поехала по степи как по ладони. Потом забралась на холмы, на высокую гору – как на палец, раскрылась и полетела.

- Божия коровка, полети на небо! Принеси нам хлеба!

Кутька остался с нами. Будки пока нет. Мама постелила старое пальто в коридоре под лавкой. Кутька сразу понял, что это его место, и лёг туда. Мы с Таней его гладили и щекотали в четыре руки. И дали ему четыре конфетки-подушечки.

Глава девятая

- Сегодня к нам одно счастье за другим! – улыбается мама. – Только не знаю, как первое счастье уживётся со вторым. Наверное, первое прогонит второе.

- Мама, мама! Как это, первое прогонит второе?

- Первое счастье укусит второе! А может, и наоборот! Второе счастье как цапнет первое, – смеётся мама.

- Ма-а-ам! Ну какое первое? Какое второе? Скажи! – захныкали мы с Таней.

- Сами отгадайте! Какое сегодня счастье к нам приехало?

- А-а-а! Это Кутька!

- Да! – кивнула мама.

- А какое второе счастье?

- Это Мурка!

- Какая Мурка?!! – закричали мы с Таней и запрыгали.

- Соседи нам свою Мурку отдадут. Они в город переезжают.

- Когда отдадут? – спросила Таня.

- Какого она цвета? – спросила я.

- Она серая. Скоро отдадут, в этом месяце, сказали.

- В каком этом?

- В мае.

- Это долго! – надулась Таня.

- Вот, думаю, Кутька Мурку прогонит. – Мама наморщила лоб.

Кутька услышал своё имя и пошёл к нам, зацокал когтями по полу. Ткнулся носом маме в ладонь и улыбнулся.

- Он её полюбит, – сказала Таня.

И стали мы ждать, когда нам Мурку отдадут. Каждый день ходили с Таней по дороге, мимо соседского сада, туда и сюда, заглядывали за забор, хотели увидеть Мурку. Но не увидели ни разу.

Глава десятая

- Идите гляньте за печку, что там новенького! – сказала бабушка.

Мы с Таней залезли за печь, а там в коробке бабушкина кошка Муся. И у неё…

- Раз, два, три, четыре, пять котят! – посчитали мы.

- Все на Мусю похожи. Чёрно-белые, – сказала мама.

- Нарядные котята, – улыбается бабушка. – У Муси чёрное платьице и белые чулочки. А у котят чёрно-белые костюмчики.

Лежит Муся, мурлычет, лапой детей прикрывает, смотрит на нас внимательно. Глаза у Муси светло-зелёные, чуточку голубые. Котята сосут молоко, лапками в Мусин живот упираются, ладошки сжимают -разжимают. Мы с Таней взяли по одному котёнку, тянем, а они от мамы не отрываются. Крепко присосались. Но мы-то сильнее.

Сидим за печкой, котят нюхаем, разглядываем их.

- Вы там их не облизывайте только! – сказала мама.

Я отвернулась и потихоньку лизнула котёнкин бок.

Глаза у котят синие и мутные. Бабушка говорит, что у них «молочные глаза», потом поменяются. Будут как у Муси – зелёные. Мордочки круглые, румяные, и усики маленькие есть. Пуза розовые, толстые. А коготки на лапках цепкие!

Таня положила котёнка на грудь, руки убрала, а он висит.

- Кошка-брошка! – смеётся бабушка.

- Баба Дуся, дай платочек, я котёнка заверну, – попросила Таня.

- И мне дай! – попросила я.

Бабушка дала нам два цветастых платка и помогла запеленать котят.

Мама хмурилась:

- Котятам так не нравится! И Муся вон переживает.

Муся ходила у нас под ногами и смотрела на котят. Котята попискивали, а Муся мяукала.

- Люся, пусть поиграют, – сказала бабушка.

Мы вышли с котятами во двор, качали их, баюкали:

- А-а-а-а!

Муся ходила за нами.

- Иди, Муся, к тем котятам! Брысь!

Муся не уходила. Вставала на задние лапы, царапала мой подол.

Вышла мама, сказала:

- Отнесите котят на место, мы уезжаем.

- Мы их с собой возьмём! – крикнула Таня.

- Нет, не возьмёте, они ещё маленькие. Им нужно мамино молоко сосать.

- У нас дома есть молоко! Мы их будем кормить, – сказала я.

- Нет! Через неделю приедем, они подрастут и мы их возьмём.

Таня заревела. И я тоже. Потому что жалко было расставаться с котятами.

Мы ревели не переставая.

Мама с бабушкой ругались. Потом бабушка сказала:

- Да езжайте уже с котятами!

Сердитая мама вытолкала нас за ворота. А бабушка унесла Мусю в дом.

В автобусе котята проснулись, стали пищать и выбираться из платков.

- Мы им дома молочка дадим! Тёпленького… – говорили мы.

- Молочка ещё купить надо, – хмурилась мама.

Вышли из автобуса. Котята пищали и карабкались всё выше и выше. Мой котёнок царапал мне шею.

Мама купила у соседки молока. Согрела и налила в крышку от банки.

- Пейте, котятки! Пейте! – просили мы с Таней.

Мама ткнула котят мордочками в молоко. Те зафыркали, зачихали.

- Они не умеют лакать. Надо их научить, – сказала мама. – Смотрите, я суну палец в молоко, пусть они его лижут, так и научатся лакать.

Но котята не научились. Они промокли и замёрзли.

- Несите их на солнышко, пусть погреются.

Мы пустили котят на дорожку в огороде, на песочек. Они пищали, ползали. И стали чумазые, холодные, некрасивые!

Пусть гуляют, решили мы. И ушли домой кушать.

Мама занесла котят, закутала их в платки, укрыла своей курткой и заплакала.

Утром котята молчали. Мы собирались в садик.

- Мам, а котята? – спросила я.

- Живые ещё, – сказала мама.

Вечером, когда мы пришли из садика, мама рассказала, что отвезла котят Мусе. Муся обрадовалась, вылизала их и накормила

Глава одиннадцатая

Мы легли спать, мама рассказывала сказку. Сначала сказка была обыкновенная, про Жихарку, потом непонятная, а потом вовсе не сказка, а какие-то запутанные звуки. Мама уснула, и Таня тоже.

Кутька в коридоре спит. А сначала он скулил, царапал дверь, к нам просился. Мама его не пустила, потому что Кутька сразу прыгает на кровать и ложится между мной и Таней. Он думает, что он наш брат.

Все спят, а я не сплю. Вспоминаю про зелёные губы, чёрную руку, синий палец, розовые занавески и красные тапки. Я про них узнала, когда лежала в больнице с желтухой. Большие жёлтые девочки по ночам рассказывали.

Мама и Таня не знают про фиолетовую женщину с чёрной ложкой, вот и спят. А я прижимаюсь к Тане спиной, укрываюсь с головой, не шевелюсь и не дышу почти. Но становится душно, и я высовываю нос.

Слышу, как в столе пищат мыши, бегают, что-то роняют: тук-тук. В тумбочке мыши ходят по ложкам и звенят: цынь-цынь-цынь. А в газовой плите лазят по сковороде и крышке: дрынь-дрынь. И по чердаку шустро бегают: шур-шур-шур.

Мыши – это просто маленькие зверьки. У мышей есть мышата. Мама говорила, что видела мышат, они величиной с фасолинку. Мышка – это не чёрная рука.

Тумбочка для мышей – дом, кухонный стол – столовая, а газовая плита – кинотеатр. Они садятся рядами и глядят на нас в стеклянное окно духовки. Мы для них – кино.

Луна яркая. На полу возле кровати светлые квадраты. Вдруг на квадрат мышка прибежала! За ней другая. Встали на задние лапки, стали толкаться передними и покусывать друг друга. Прибежала третья, они стали играть в «мышки-мышки». Из темноты вышла на задних лапках большая толстая мышь, у неё в лапках был платочек. Она постелила его посредине лунного квадрата. Убежала и вернулась с жёлтой полосатой коробочкой. Маленькие мыши сели вокруг белого платка. Мышь развязала ниточный бантик и открыла коробку. Там был тортик с розами! Я унюхала вкусный запах ванили и шоколада. В мышиной лапке блеснул нож. Большая мышь стала резать торт. Мыши попискивали от радости. И я тоже вдруг пискнула. Большая мышь подошла к кровати и заглянула мне в глаза. Протянула кусочек торта. Я вынула горячую руку из-под одеяла. Мышь положила мне кусочек торта на мизинец. Я сказала шёпотом спасибо и слизнула его.

И уснула.

Утром мы бежали в садик по тропинке, по мокрой траве. Впереди мама, за ней Таня, и я последняя. И я крикнула маме:

- Мама, нам не надо кошку!

Глава двенадцатая

К соседям приехал грузовик. И громко сигналил:

- БАП! БАП!

Мы с Таней подбежали к забору и стали смотреть в щели. Вот шофёр выпрыгнул из кабины и открыл задний борт: БУ-БУХ!

Вот вынесли и погрузили жёлтый диван. Вынесли телевизор, обвязанный простынёй, и поставили на диван. Похоже, будто телевизор заболел и ему перевязали толстую щёку.

Таня залезла повыше, на поперечную доску забора, чтобы лучше видеть. И я залезла.

Мужчина вынес детскую ванночку, полную игрушек. А женщина вышла с кошкой на руках и направилась к нам. Мы спрыгнули с забора и побежали домой.

- Мама, мам! Там Мурка!

А женщина уже стучала в дверь.

- Можно к вам?

- Заходите! – ответила мама.

- Здравствуйте! Это мы с Муркой… Мурочка, смотри, какие тут девочки! Девочки, погладьте её.

Мы с Таней погладили Мурку.

- Тут тебе будет хорошо! – Женщина шмыгнула носом и заплакала. – До свидания, Мурочка! – Она поцеловала кошку в макушку, отдала её маме и убежала.

Мама погладила Мурку и отпустила на пол. Мурка побежала к двери, но дверь закрыта. Она спряталась под кровать. Мама налила молока в тарелку и поставила ей. Мы с Таней легли на пол и смотрели. Мурка не пила молоко, глядела на нас. Таня залезла под кровать поглубже, дотянулась, схватила её за лапу и вытащила.

- Му-урка!

Мы гладили и рассматривали кошку. Она хотела убежать, но мы не пускали. Она была мирная, не кричала, не кусалась. Только когда мы изучали её ладошки, выдёргивала лапку из моей руки. А когда дули ей в уши, мотала головой.

Издалека Мурка казалась серой. А теперь мы увидели, какая она разноцветная! Серые шерстинки переходят в жёлтые, жёлтые – в рыжие, рыжие – в белые, белые – в чёрные.

- Мам, она разноцветная, как радуга. Давайте назовём её Радуга! – предложила я.

- Нет! Давайте назовём её Киска-Мурыска! – закричала Таня.

- Пусть она будет Муркой, – сказала мама. – Она привыкла быть Муркой.

- Ну мам, пусть она будет Киской-Мурыской! – нахмурилась Таня

- А если бы я дала вам новые имена? Таню бы назвала Глафирой, а Свету… Анфисой, например.

Мы засмеялись:

- Нет, не надо!

Таня ткнула в меня пальцем:

- Ты – Анфиса! Ха-ха-ха!

- А ты – Глафира!

Мурка чуть не убежала. Мы её поймали.

А глаза у Мурки зелёные! Зрачок – чёрная щёлочка, и он движется, становится шире и уже. В ушах розовые нежные бугорки и пушистые белые волоски. На лапах – по пять серых пальчиков и серая ладошка. Если нажать на ладонь, показываются когти. Пахнет Мурка приятно. Шерстью, солнцем и ветром.

Рот не хочет открывать. Но мы увидели её острые клыки.

- Вы там её не мучайте, отпустите уже. А то она обидится, – сказала мама.

Тут за дверью Кутька залаял, стал царапаться и скулить, чтобы мы его впустили. Он где-то гулял, а теперь пришёл.

Глава тринадцатая

Нам подарили сад! Мы в него вошли как в великанский белый букет! Будто великан его подарил: нате вам, радуйтесь! И мы как жучки забежали! Нет, это мы с Таней жучки, а Оля с Оксаной – настоящие бабочки! Потому что они в нарядных платьях, только что из города приехали. А мама кто? Мама – стрекоза. Длинная и тоненькая. У неё в лапках лейка.

Мы зашли в сад и застеснялись. Сад строго смотрел на нас всеми цветочками. Мы тихонько пошли по дорожке мимо дома. Украдкой заглядывали в окна. Я увидела пустые комнаты, белые стены, жёлтый пол. Мне было страшно смотреть: вдруг кто-то покажется? И это – не человек.

Мама сказала, что это Муркин сад. И мы её тут, наверное, найдём. Мурка от нас убежала. Стукнула Кутьку по носу лапой и вылетела из дома. У Кутьки на носу выступила кровь. Мурку мы больше не видели.

Сад казался сердитым. Но под яблонями стояла железная кровать! Мы стали прыгать на ней как на батуте: цанг-цанг-цанг! крыц-крыц!

По одному, по двое, по трое и вчетвером! Мы так смеялись и визжали, что с яблонь осыпались белые лепестки! Сад улыбнулся и стал добрым.

Глава четырнадцатая

Мы строили шалаш под вишнями. А Кутька скулил и лаял в нашем дворе. Мама его привязала на верёвку. Чтобы он был сторожевой пёс. А ему обидно. Он не хочет быть сторожевым. Он перегрыз верёвку и прибежал к нам. Всех зацеловал! Потом съел хлеб и конфеты в шалаше. Кутька любит быть с нами, скакать, лизаться или спать рядом, когда мы в шалаше рассказываем страшные истории. Интересно, он хоть что-то понимает? Хоть немного ему страшно? Я вот от ужаса замираю и вздохнуть не могу. Оксана рассказала, что в пустом доме живёт фиолетовая женщина с чёрной ложкой. Она голодная, ходит по комнатам и стучит в стекло ложкой: тук-тук. Тихо стучит, громко у неё не получается – ложка-то не твёрдая!

А Оля сказала, что в доме не женщина с ложкой, а чёрный гражданин с фиолетовой вилкой! Я теперь никогда не гляжу в окна. И пулей пролетаю мимо дома.

Мы всё лето играли в саду. Ели вишни, потом яблочки. Нашли в зарослях большие ромашки и маки. А Мурку не нашли. И забыли про неё.

Однажды мама позвала нас собирать паслён. Это было в конце лета. Под окнами были заросли паслёна. Мама дала мне баночку, а Тане кружку и сказала, что зелёные ягодки есть нельзя, они ядовитые, от них голова закружится. Мы собирали чёрные, они лопались и красили пальцы в фиолетовый цвет. Было солнечно и тихо. И я, спрятавшись за раму, одним глазом заглянула в дом. И увидела вот кого! Мурку! Она свернулась калачиком в солнечном квадрате и спала.

- Ах вот она где!.. Как она туда зашла?.. Она хозяев ждёт, – сказала мама.

Глава пятнадцатая

Мы с девочками ходили под яблонями и собирали в подолы пупсиков, кукольные тарелки, ложки, кастрюльки. Потому что всё! ВСЁ! Приехал новый хозяин сада. Вот этот толстый мужчина. Он громко сказал: «Дети, уходите отсюда! И забирайте игрушки!»

Баба Аня встретила нас на дороге и закачала головой:

- Что, выгнали вас со всеми пожитками? Ну вы хозяйственные! Сколько всего! Богатые!

Мы пошли в наш двор. У меня набежали слёзы, потому что нас выгнали и мы как будто плохие. Дядька ещё сказал: «Больше сюда не ходите!»

Мама заглянула в наши подолы, полные кастрюлек и младенцев, и сказала:

- А давайте устроим домик!

Положила рядом с забором два кирпича, принесла деревянный ящик и поставила боком на кирпичи. Мы высыпали младенцев на песочек и стали помогать маме.

Она встала на лавку, дотянулась и сняла с крыши кусок шифера. Мы положили шифер на ящик.

- Ура! Крыша прямо настоящая! – обрадовались мы.

А мама принесла полотенце и постелила его в домике, получился ковёр. Мы принесли пупсиков и уложили их спать. Поместились все наши дети! Олины и Оксанины дочки, Танин пёсик Жёлтенький, два моих сына Андрюшка и Бориска. Как им уютно! Мы завесили вход платком и заглядывали в щёлки между дощечек: как они там? хорошо им? не стращно?

Глава шестнадцатая

ТУК! – стукнула калитка

Оля с Оксаной бегут.

- Котят на дорогу выбросили! – кричит Оля.

- Скорее забирайте их! А то машина задавит! – кричит Оксана.

- Мурка уже одного утащила! Два осталось!

Девочки хватают нас за руки, и мы бежим!

- Это ваши родные котята! – кричит Оксана.

Прибежали, а котят нет.

- Новая соседка их сюда бросила. Они маленькие, как крыски. Такие хорошенькие. Противные немножко. Ползали с закрытыми глазами. Мы к вам побежали, – тараторила Оля.

- Да, потому что вы их родные, – вздохнула Оксана.

- Это Мурка их унесла, – нахмурилась Оля.

- Давайте искать! – сказала я.

Мы пошли в заросли полыни. А в полыни живут жёлтые горькие облака. Они сразу проснулись и взлетели. Мы бродили, бродили между корявых стеблей, в горьких облаках. Котят не нашли, только все исцарапались и прогорчились. Губы горькие, во рту горько. Плечо лизнёшь – горькое. И коленки горькие.

Стало темнеть, похолодало, и дождик закапал. В окнах жёлтый свет. Баба Аня позвала девочек домой. Мама тоже нас позвала.

Мы умылись, вымыли жёлтые ноги. Мама дала нам хлеба с молоком. И мы легли спать. Дождь ходил по крыше тихонько, осторожно. Я думала: «Где же Мурка с котятами? Промокнут они».

Глава семнадцатая

Утром я вышла на крылечко. Среди двора сияла лужа. Ничего не было видно, кроме лужного сияния. И так тепло! Я шагнула в лужу. Вода приятная! И Таня за мной шагнула. Добрели до лавки. Тут куклы мокрые сидят. Кудряшки у них рожками торчат. А Танина Мальвина упала с лавки и лежит на земле чумазая. Таня взяла её на руки, поцеловала, присела возле кукольного домика, убрала платок и закричала звонко:

- Чур, мои! Я первая их увидела! От земли до солнца, до чужого сердца!

Подбежала и стукнула меня в грудь. Это она до моего чужого сердца дотронулась. Ну всё! Теперь точно, крепко и навсегда что-то стало Танькиным.

Я толкнула её и прыгнула к домику. А там! А там Мурка с котятами! Лежат на кукольных одеяльцах и подушках. И наши пупсики вперемешку с котятами. Мурка мяукнула и накрыла лапой котят и пупсиков. Она щурилась от яркого света. Смотрела на нас внимательно.

Таня взяла белого котёнка, потянула и оторвала его от Муркиного соска. А я потянула серого и тоже оторвала. Мурка встала, и третий котёнок повис на ней как огурчик.

- Это я их первая увидела! Это мои! – сказала Таня.

- Нет, это наши общие! – сказала я.

- Нет! Только мои!

- Что-что-что? – Мама присела рядом. – Вот так Мурка! Умница! Вы не берите котят, а то Мурка их унесёт далеко-далеко! И вы их не увидите.

- Мы не будем их брать! – пообещали мы,

- А погладить можно? – спросила Таня.

- Можно – только осторожно! – Мама погрозила пальцем, застегнула босоножки, встряхнула сетку и пошла в магазин.

А ей навстречу Оля с Оксаной. Это они к нам торопятся, кричат издалека:

- Пойдёмте котят искать!

А мы им:

- Не надо искать! Вот они!

Они как увидели котят, так и запели:

- Ай какие кошенята! Ма-ле-пунички-ка-ра-пунички!

- Ца-ра-поньки-ма-ра-поньки!

Оля взяла белого и пятнистого, а Оксана – серого, и побежали с котятами за калитку. Мы с Таней за ними. И следом за нами Мурка.

- Бабу-у-ля! Смотри, какие малепушечки! Какие карапушечки! Давай возьмём себе!

- Ой! Крысенята! Откуда взяли, туда несите! – засмеялась баба Аня.

- Ну бабуля! Давай возьмём!

Мы с Таней закричали:

- Нет, это наши! Нашей кошки Мурки котята!

- Ох ты! Какая у вас кошка! Трёхцветная! Она вам счастье принесёт, – сказала баба Аня.

- Бабуля! Она им уже вот принесла счастье! – сказала Оксана.

- Самое хо-ро-о-ошенькое счастье! – пропела Оля.

- И ещё принесёт, – сказала баба Аня.

Глава восемнадцатая

Всем было интересно придумывать имена для котят. Мама придумала ласковые. Я – разноцветные. Оксана насочиняла много сказочных имён. А Оля – смешных.

Но Таня назвала котят по-своему. И наши имена не прижились.

Потому что у Тани твёрдый характер. Белого она назвала – Белик, серого – Серик, а пятнистого – Свисток, он пищал звонче всех.

Мурке было всё равно, как мы назвали котят. Она дала им имена на кошачьем языке. Мурка ласково разговаривала с котятами, мурлыкала, помяукивала. Если бы мы внимательно послушали, то, наверное, узнали бы настоящие имена котят. Может, она назвала их Мяр, Рум и Миу?

Котята стали толстенькими. У них начали открываться глаза. Сначала появились крошечные щёлочки. Было смешно глядеть в их мордочки – казалось, будто хитрые котята подглядывают за нами.

Таня то сидела, то лежала перед ящиком. Обе её ручки ласкали котят и Мурку. Всё самое интересное, любимое, забавное было для неё тут! С утра и до темноты она нянчила Белика, Серика и Свистка.

Глава девятнадцатая

Утром Таня первая вышла во двор. Вдруг слышим, она ревёт! Так громко, будто поранилась или с качелей упала.

Мы с мамой выскочили во двор.

Таня сидела возле кошкиного дома.

-Что-что-что-что?! – Мама осмотрела Таню, обняла её и запела: – Наша Таня громко плачет! Уронила в речку мячик!

А Таня во весь голос кричит:

- Котята! Котята! А-А-А!

Мы заглянули в домик. Там никого не было!

Я тоже заревела.

Мама сказала:

- Ну, рёвы-коровы! Давайте искать!

Мы ходили по двору, по огороду, звали Мурку и ревели:

- А-А-А! КЫС-КЫС! У-У-У! КЫС-КЫС!

Вышли за калитку, пошли к саду.

Смотрим, по дороге едет «Запорожец». Дядя Витя рукой машет из окна. Мы не побежали к нему навстречу.

Дядя Витя подъехал к нам.

- Что случилось?.. Вас из города слышно!

- Кошку с котятами потеряли, – сказала мама.

- У, да я вам этих кошек сколько хотите наловлю!

Мы ещё громче заголосили.

Мама с дядей Витей пошли домой. А мы остались и кричали в щели садового забора: «КС-КС-КС». Потом мама пришла, взяла нас за руки и повела домой.

Дядя Витя привёз гостинцев от бабы Дуси – две большие кастрюли. В одной – пряники в шоколадной глазури, а в другой – холодец с чесноком.

Мама усадила нас на табуретки, дала по прянику. Но мы не могли их есть. Лица у нас были горячие, и губы распухли.

Мама налила чаю в стаканы. Открыла тугую крышку на банке с молоком. Получилось так звонко: ПАК!

Тут заскрипела дверца шкафа. Мы оглянулись. Из шкафа вышла Мурка. Прищурилась на яркий свет и попросила молока:

- Мяу!

- Вот она! – воскликнула мама. – А мы тут все изревелись!

Мы с Таней побежали к шкафу и нащупали в темноте, в складках одеяла, котят. Какие они тёпленькие, мяконькие!

Показали их дяде Вите.

- Ух ты, какие красивые! – сказал он. – И кошка красивая!

Мы с Таней заулыбались.

- Из кошки хорошая шапка получится, а из котят – рукавицы, – продолжал дядя Витя.

- Витька, не шути так! – рассердилась мама.

Таня стукнула дядю Витю кулаком по коленке, и мы пошли на улицу. Сели на скамейку и гладили котят.

Мурка явилась. Напилась молока и вышла. Сидела рядом и облизывала мордочку, будто розовым платочком вытиралась.

Мама на лавку села. Сказала:

- Осень скоро. Ночью холодно бывает. Вот Мурка и перенесла детей в шкаф.

Кутька пришёл, ткнулся маме в колени и лёг под ногами.

Дядя Витя сел в «Запорожец», помахал нам рукой и уехал сомов ловить.


Электронные пампасы © 2020
Яндекс.Метрика