Станислав Востоков
Электричка
Дремота
Зашёл я в электричку на станции Баковка. Сел возле молодого солдатика и задремал. Только иногда
глаза открываю, чтобы, значит, свою остановку не пропустить.
На станции Немчиновка вагон тряхнуло и я открыл глаза.
Смотрю, солдатик мой в мужика с усами превратился. Сидит строго, усами в разные стороны показывает.
Я поудивлялся немного и опять прикорнул.
Очнулся на Рабочем Посёлке, гляжу, мужик усатый женщиной с чемоданом обернулся.
Я даже немного испугался и побыстрее закрыл глаза.
А на Филях меня как дёрнет. Вскочил - моя станция!
Смотрю, женщина соседняя уже бабушкой стала. А чемодан - сумкой-коляской, в каких черешню возят.
- Выходите, бабуля?
А она молчит. Дремлет.
Выходя из вагона, я думал:
"Проснётся, глядь, а я в дедушку-ветерана превратился. То-то удивится бабуля!"
Трёхгорка
Еду я в электричке, думаю, размышляю. Иногда между размышлениями слышу - мол, двери
закрываются, следующая станция Немчиновка.
"Ага, - думаю, - значит, за нею Трёхгорка".
Точно. Проехали немного:
- Станция Трёхгорка.
Следующая Баковка. Моя.
Подъезжаем к платформе:
- Станция Четырёхгорка.
Какая Четырёхгорка? Где Баковка?
Смотрю на платформу, а там действительно табличка: "Четырёхгорка". Всё верно.
И поехало! "Пятигорка"! "Шестигорка"! "Семигорка"!
"Ужас, - думаю, - сколько в нашей стране горок".
А за окном холмы, возвышенности.
Я посчитал, сколько их. Получилось одиннадцать.
- Одиннадцатигорка!
Гляжу в окно на бесконечные горки, о доме думаю, хочу туда попасть, но не могу из-за огромного количества
неровностей почвы.
Вдруг местность успокоилась, легла равниной.
- Баковка!
- Слава Богу, - сказал я и вышел на платформу
А позади объявляют:
- Следующая станция Ямки!
Стекольщик
Еду я как-то в электричке, никого не трогаю. Вдруг подходит ко мне женщина с большой сумкой
в клеточку и шёпотом спрашивает:
- Вы откуда едете?
- Из Голицыно, - отвечаю.
- Шоколадники ещё не проходили?
- Нет.
- Хорошо!
И вдруг как закричит:
- Уважаемые пассажиры! Вашему вниманию предлагается шоколад от отечественных производителей! Белый-воздушный-пористый,
чёрный-горький-с арахисом. Имеются сушёные бананы.
- Извините, - говорю, - а меня вот интересует, мороженого у вас нет?
- Нет, подождите мороженщиков.
Ладно, думаю, подождём мороженщиков.
Тут подходит какой-то дядька со стеклом.
- Стекольщики не проходили?
- Нет, - говорю, - шоколадники были. У вас мороженого нет?
- Откуда же у меня мороженое? Стеклорез есть японский. В три раза дешевле, чем на лотках города. Смотрите:
подкладываем под стекло спичку, проводим черту, надавливаем и готово. Справится даже ребёнок!
Подумал я, подумал да и купил стеклорез. Вещь нужная, тем более - японский. А мороженщики, может, ещё и не придут.
Или товар у них кончится. Да и не люблю я его, признаться, мороженое-то.
Золотые люди
Вместе с другими людьми я мёрз как-то вечером на станции Фили.
Вдруг прибывающая электричка осветила людей на платформе мощной фарой и они стали золотыми.
Собравшиеся сразу зашевелились и стали проходить в двери, подталкивая друг друга золочёными сумками и позолоченными
рюкзаками.
Но я и без того всегда знал, что люди у нас золотые.
[в пампасы]
|